![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
lin_lobariovписатель Борис Стругацкий:
«Нам казалось, мы точно знаем, как надо писать фантастику»
В воскресенье исполняется 80 лет одному из самых легендарных российских писателей-фантастов — Аркадию Стругацкому. «Понедельник начинается в субботу», «Страна багровых туч», «Трудно быть богом», написанные в соавторстве с братом Борисом Стругацким, стали настольными книгами для нескольких поколений. О том, как писались эти романы, Борис Стругацкий рассказал корреспонденту «Известий» Наталье Кочетковой.
известия: Форма соавторства бывает самой разной, но чаще всего: один из авторов отвечает за сюжет, другой — за написание текста. Как это было у вас?
Борис Стругацкий: Сюжеты мы всегда придумывали вместе — обычно вечером, после основной работы, во время прогулки. Тексты писали тоже вместе, хотя в самом начале пробовали писать и порознь, но это оказалось нерационально, слишком медленно и как-то неинтересно. Обычно же один сидел за машинкой, другой бродил тут же по комнате, и текст придумывался и обсуждался постепенно — фраза за фразой, абзац за абзацем, страница за страницей. Это было как бы устное редактирование, каждая фраза проговаривалась три-четыре раза, пока мы взаимно не соглашались поместить ее в текст. Самый эффективный — как показал опыт — метод работы вдвоем. Рекомендую.
известия: Вы живете в Питере, а Аркадий Натанович жил в Москве. Расстояние не мешало работе?
Стругацкий: Мешало, конечно. Но не слишком. Мы собирались вместе — в Питере, у мамы, либо в Домах творчества (в Комарове, Репине, Гаграх). Позже — у Аркадия в Москве или у меня в Ленинграде. Со временем это стало нормой и более уже не мешало. Привыкли.
известия: Как вообще возникла идея совместного творчества?
Стругацкий: Это получилось как-то само собой. Начинали, естественно, порознь — сначала Аркадий, затем, в подражание ему, и я. К середине 50-х Аркадий был уже опытным автором, он даже книгу сумел написать (в соавторстве со своим приятелем-сослуживцем Петровым): публицистическую повесть «Пепел Бикини», очень недурную для своего времени. Но это была еще не фантастика. А тянуло нас всегда именно к фантастике, которую мы оба страстно любили и которой в то время было так мало. Нам казалось, мы точно знаем, как ее надо писать. Тем более что классические образцы были у нас перед глазами — Уэллс, Беляев, Алексей Толстой. Вот мы и решились попробовать. На пари с женой АН написали «Страну багровых туч». В 1958 году.
известия: Между вами возникали разногласия?
Стругацкий: Еще какие! Работа наша была — почти постоянный спор. По-моему, работа вдвоем и должна быть постоянным спором — иначе ничего толком не получится. В спорах рождается не только истина, но и любой мало-мальски содержательный текст. Поэтому, в частности, так трудно работать в одиночку: почти невозможно спорить самому с собой — слишком легко самому себя уговорить.
известия: В чью пользу они обычно решались?
Стругацкий: «Побеждает достойнейший». У нас было правило: не согласен с фразой, которую предложил соавтор, — предложи свой вариант. И так — до полного истощения вариантов. В самом крайнем случае бросается жребий, и проигравший, ворча, подчиняется року.
известия: Ваш брат старше вас на 8 лет. Какими были отношения? Вы подчинялись ему, как старшему?
Стругацкий: Сначала — беспрекословно. Он был для меня «и царь, и бог, и воинский начальник». Со временем отношения, естественно, выровнялись, и с начала 60-х это были отношения абсолютно равных партнеров-соавторов.
известия: Вы по образованию астрофизик, а ваш брат был переводчиком с английского и японского. Это не мешало в работе? Часто гуманитарию и человеку с техническим образованием сложно договориться.
Стругацкий: АН был отнюдь не чужд науки и техники. Если бы не война, он бы наверняка стал астрономом — увлекался астрономией с детства, мастерил телескопы, ходил в кружок в Дом занимательной науки. Уже в новые времена охотно и много читал популярную литературу по физике, астрономии, кибернетике. Так что мы прекрасно понимали друг друга. И на первых порах оба и охотно писали именно НАУЧНУЮ фантастику — освобождались от груза обуревавших нас естественнонаучных идей и гипотез. Впрочем, потом это прошло.
известия: Я слышала, что вы с братом — абсолютные противоположности. Это правда? В чем это выражалось?
Стругацкий: Это неправда. Мы не смогли бы так долго и так эффективно работать вместе, если бы были АБСОЛЮТНЫМИ противоположностями. Скорее, мы были в общем похожи, но в некоторых частностях расходились довольно существенно. Например, АН был гораздо более эмоционален, гораздо сильнее зависел от своего настроения, чем я. Легче раздражался. Быстрее менял привязанности. Совсем не был расчетлив. Но книги и люди нам обоим нравились, как правило, одни и те же. Что характерно.
известия: Сложно было вернуться к творчеству после того, как Аркадия Натановича не стало?
Стругацкий: Ничего более сложного в своей жизни я не переживал. И, надеюсь, больше уже не переживу.
известия: Почему ваши собственные книги вы решили подписывать псевдонимом С. Витицкий?
Стругацкий: Когда-то давно мы с АН договорились: если кто-то из нас захочет вдруг опубликовать что-нибудь серьезное в одиночку, то сделает это под псевдонимом. АН при жизни написал несколько повестей под псевдонимом С. Ярославцев. Я взял псевдоним С. Витицкий. Хотя издатели были этим обстоятельством крайне недовольны. Но уговор есть уговор.
известия: Ваши «Комментарии к пройденному» больше напоминают филологическое исследование собственного творчества. Почему вы не хотите написать мемуары?
Стругацкий: Мне не о чем писать мемуары. А «Комментарии» — это ни в коей мере не мемуары, это именно комментарии, которые я писал к самому полному и точному собранию сочинений АБС. Именно так они и задумывались, и писались, никогда к отдельной (от собрания сочинений) публикации не предназначались, и если бы не настойчивость издателей, никогда отдельным изданием и не вышли бы.
«Нам казалось, мы точно знаем, как надо писать фантастику»
В воскресенье исполняется 80 лет одному из самых легендарных российских писателей-фантастов — Аркадию Стругацкому. «Понедельник начинается в субботу», «Страна багровых туч», «Трудно быть богом», написанные в соавторстве с братом Борисом Стругацким, стали настольными книгами для нескольких поколений. О том, как писались эти романы, Борис Стругацкий рассказал корреспонденту «Известий» Наталье Кочетковой.
известия: Форма соавторства бывает самой разной, но чаще всего: один из авторов отвечает за сюжет, другой — за написание текста. Как это было у вас?
Борис Стругацкий: Сюжеты мы всегда придумывали вместе — обычно вечером, после основной работы, во время прогулки. Тексты писали тоже вместе, хотя в самом начале пробовали писать и порознь, но это оказалось нерационально, слишком медленно и как-то неинтересно. Обычно же один сидел за машинкой, другой бродил тут же по комнате, и текст придумывался и обсуждался постепенно — фраза за фразой, абзац за абзацем, страница за страницей. Это было как бы устное редактирование, каждая фраза проговаривалась три-четыре раза, пока мы взаимно не соглашались поместить ее в текст. Самый эффективный — как показал опыт — метод работы вдвоем. Рекомендую.
известия: Вы живете в Питере, а Аркадий Натанович жил в Москве. Расстояние не мешало работе?
Стругацкий: Мешало, конечно. Но не слишком. Мы собирались вместе — в Питере, у мамы, либо в Домах творчества (в Комарове, Репине, Гаграх). Позже — у Аркадия в Москве или у меня в Ленинграде. Со временем это стало нормой и более уже не мешало. Привыкли.
известия: Как вообще возникла идея совместного творчества?
Стругацкий: Это получилось как-то само собой. Начинали, естественно, порознь — сначала Аркадий, затем, в подражание ему, и я. К середине 50-х Аркадий был уже опытным автором, он даже книгу сумел написать (в соавторстве со своим приятелем-сослуживцем Петровым): публицистическую повесть «Пепел Бикини», очень недурную для своего времени. Но это была еще не фантастика. А тянуло нас всегда именно к фантастике, которую мы оба страстно любили и которой в то время было так мало. Нам казалось, мы точно знаем, как ее надо писать. Тем более что классические образцы были у нас перед глазами — Уэллс, Беляев, Алексей Толстой. Вот мы и решились попробовать. На пари с женой АН написали «Страну багровых туч». В 1958 году.
известия: Между вами возникали разногласия?
Стругацкий: Еще какие! Работа наша была — почти постоянный спор. По-моему, работа вдвоем и должна быть постоянным спором — иначе ничего толком не получится. В спорах рождается не только истина, но и любой мало-мальски содержательный текст. Поэтому, в частности, так трудно работать в одиночку: почти невозможно спорить самому с собой — слишком легко самому себя уговорить.
известия: В чью пользу они обычно решались?
Стругацкий: «Побеждает достойнейший». У нас было правило: не согласен с фразой, которую предложил соавтор, — предложи свой вариант. И так — до полного истощения вариантов. В самом крайнем случае бросается жребий, и проигравший, ворча, подчиняется року.
известия: Ваш брат старше вас на 8 лет. Какими были отношения? Вы подчинялись ему, как старшему?
Стругацкий: Сначала — беспрекословно. Он был для меня «и царь, и бог, и воинский начальник». Со временем отношения, естественно, выровнялись, и с начала 60-х это были отношения абсолютно равных партнеров-соавторов.
известия: Вы по образованию астрофизик, а ваш брат был переводчиком с английского и японского. Это не мешало в работе? Часто гуманитарию и человеку с техническим образованием сложно договориться.
Стругацкий: АН был отнюдь не чужд науки и техники. Если бы не война, он бы наверняка стал астрономом — увлекался астрономией с детства, мастерил телескопы, ходил в кружок в Дом занимательной науки. Уже в новые времена охотно и много читал популярную литературу по физике, астрономии, кибернетике. Так что мы прекрасно понимали друг друга. И на первых порах оба и охотно писали именно НАУЧНУЮ фантастику — освобождались от груза обуревавших нас естественнонаучных идей и гипотез. Впрочем, потом это прошло.
известия: Я слышала, что вы с братом — абсолютные противоположности. Это правда? В чем это выражалось?
Стругацкий: Это неправда. Мы не смогли бы так долго и так эффективно работать вместе, если бы были АБСОЛЮТНЫМИ противоположностями. Скорее, мы были в общем похожи, но в некоторых частностях расходились довольно существенно. Например, АН был гораздо более эмоционален, гораздо сильнее зависел от своего настроения, чем я. Легче раздражался. Быстрее менял привязанности. Совсем не был расчетлив. Но книги и люди нам обоим нравились, как правило, одни и те же. Что характерно.
известия: Сложно было вернуться к творчеству после того, как Аркадия Натановича не стало?
Стругацкий: Ничего более сложного в своей жизни я не переживал. И, надеюсь, больше уже не переживу.
известия: Почему ваши собственные книги вы решили подписывать псевдонимом С. Витицкий?
Стругацкий: Когда-то давно мы с АН договорились: если кто-то из нас захочет вдруг опубликовать что-нибудь серьезное в одиночку, то сделает это под псевдонимом. АН при жизни написал несколько повестей под псевдонимом С. Ярославцев. Я взял псевдоним С. Витицкий. Хотя издатели были этим обстоятельством крайне недовольны. Но уговор есть уговор.
известия: Ваши «Комментарии к пройденному» больше напоминают филологическое исследование собственного творчества. Почему вы не хотите написать мемуары?
Стругацкий: Мне не о чем писать мемуары. А «Комментарии» — это ни в коей мере не мемуары, это именно комментарии, которые я писал к самому полному и точному собранию сочинений АБС. Именно так они и задумывались, и писались, никогда к отдельной (от собрания сочинений) публикации не предназначались, и если бы не настойчивость издателей, никогда отдельным изданием и не вышли бы.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
Андрей
25 August 2005 08:22 (UTC)При всём уважении к АНС, - всё-таки "исполнилось бы 80 лет".
Re: Андрей
25 August 2005 10:07 (UTC)(no subject)
25 August 2005 10:28 (UTC)(no subject)
27 August 2005 05:24 (UTC)Был в августе документальный фильм про шахматиста Ботвинника, который несколько десятков лет создавал машину (искусственный интеллект, который он назвал "система Пионер"), который мог бы взять на себя функцию правильного управления советской экономикой (заменив фактически всю партийную и хозяйственную бюрократию (это правда им открыто не признавалось)).
Был ли в фантастической литературе сюжет примерно такого типа (утопический, антиутопический) - все функции управления отданы компьютерам или другим вариациям "искусственного интеллекта", которые созданы людьми именно с целью создания "управляющего разума", который будет управлять "без ошибок", ибо будет совершенен. Люди только исполняют указания собственного творения. "Человеческих бюрократов" нет вообще.
Подчеркну - это не "франкенштейн", не творение, овладевшее творцом. Это ближе к политической теории Гоббса (происхождения государства) - люди сознательно создали совершенную машину, которой подчиняются.